Неточные совпадения
Собравшись с силами, заговорил он о Москве, о товарищах, о Пушкине, о
театре, о русской литературе; вспоминал наши пирушки, жаркие прения нашего кружка, с сожалением произнес
имена двух-трех умерших приятелей…
Прошло много лет. В 1878 году, после русско-турецкой войны, появился в Москве миллионер Малкиель — поставщик обуви на войска. Он купил и перестроил оба эти дома: гурьевский — на свое
имя, и отделал его под «Пушкинский
театр» Бренко, а другой — на
имя жены.
— И талант у вас есть, и сцену знаете, только мне свое
имя вместе с другим ставить неудобно. К нашему
театру пьеса тоже не подходит.
Скопин-Шуйский» впервые была поставлена в 1835 году в Александринском (ныне
имени А.С.Пушкина)
театре Кергель неточно цитирует слова Ляпунова, обращенные к шведскому воеводе Делагарди:] тоже растет не по дням, а по часам!..
Публика начала сбираться почти не позже актеров, и первая приехала одна дама с мужем, у которой, когда ее сыновья жили еще при ней, тоже был в доме
театр; на этом основании она, званая и незваная, обыкновенно ездила на все домашние спектакли и всем говорила: «У нас самих это было — Петя и Миша (ее сыновья) сколько раз это делали!» Про мужа ее, служившего контролером в той же казенной палате, где и Разумов, можно было сказать только одно, что он целый день пил и никогда не был пьян, за каковое свойство, вместо настоящего
имени: «Гаврило Никанорыч», он был называем: «Гаврило Насосыч».
Венсан был влюблен в младшую дочку, в Марию Самуиловну, странное семнадцатилетнее существо, капризное, своевольное, затейливое и обольстительное. Она свободно владела пятью языками и каждую неделю меняла свои уменьшительные
имена: Маня, Машенька, Мура, Муся, Маруся, Мэри и Мари. Она была гибка и быстра в движениях, как ящерица, часто страдала головной болью. Понимала многое в литературе, музыке,
театре, живописи и зодчестве и во время заграничных путешествий перезнакомилась со множеством настоящих мэтров.
Чтоб заинтересовать здешнюю публику, перевидавшую знаменитостей-гастролеров, нужны или уж очень крупные
имена, или какие-нибудь фортели, на что великие мастера были два воронежских зимних антрепренера — Воронков и Матковский, по нескольку лет один за другим державшие здесь
театр. Они умели приглашать по вкусу публики гастролеров и соглашались на разные выдумки актеров, разрешая им разные вольности в свои бенефисы, и отговаривались в случае неудачи тем, что за свой бенефис отвечает актер.
Театр был на
имя его жены, пожилой актрисы.
Бакин. Уж слишком даже: в
театре решительно всех по
именам знает, и кассира, и суфлера, и даже бутафора, всем руку подает. А уж старух обворожил совсем: все-то он знает; во все их интересы входит; ну, одним словом, для каждой старухи сын самый почтительный и предупредительный.
Печатных афиш тогда в городе не было; некоторые почетные лица получали афиши письменные из конторы
театра, а город узнавал о названии пиесы и об
именах действующих лиц и актеров из объявления, прибиваемого четырьмя гвоздиками к колонне или к стене главного театрального подъезда.
Юристы еще более подпали под влияние профессора Редкина, и
имя Гегеля до того стало популярным на нашем верху, что сопровождавший по временам нас в
театр слуга Иван, выпивший в этот вечер не в меру, крикнул при разъезде вместо: «коляску Григорьева! — коляску Гегеля!».
Я думал, что виденный сейчас спектакль будет единственным предметом разговоров, но я ошибся: солдаты говорили, судя по долетавшим до меня словам, о своих собственных делах; впрочем, раза два или три речь явственно относилась к
театру, и я слышал
имя Щепкина с разными эпитетами «хвата, молодца, лихача» и проч.
Мне сделали вторичное предложение из Петербурга, законным порядком, на бумаге; а Дмитревский писал ко мне частным образом, тоже от
имени директора, что если я прослужу лет десять на петербургском
театре, то мне зачтут годы частной службы у Медокса и обратят мое жалованье в пенсион.
Дело состояло в том, что Дмитревский предложил нам, от
имени директора, перейти на петербургский
театр, на котором актеры считались в императорской службе и по прошествии двадцати лет получали пенсион, — только жалованье предлагал небольшое.
Москва разъехалась по деревням и по дачам, а бенефицианты не имеют такой репутации, чтоб привлечь в
театр своим
именем остальную публику.
Один раз встретил я у них страстного любителя
театра, московского купца Какуева,
имя которого я забыл; он был уже старик, очень приветливый и почтенной наружности; он был большой приятель с Плавильщиковым и через него познакомился с Пети.
Два
имени были напечатаны большим черным шрифтом: артистка петербургских
театров г-жа Андросова и известный харьковский артист г. Лара-Ларский; другие были помельче: г-жи Вологодская, Медведева, Струнина-Дольская, гг.
— Заметили ли вы, — сказал молодой человек, остриженный под гребенку, продолжая начатый разговор о
театре, — заметили ли вы, что у нас хотя и редки хорошие актеры, но бывают, а хороших актрис почти вовсе нет и только в предании сохранилось
имя Семеновой; не без причины же это.
Он было сунулся в кассу
театра, в надежде узнать от кассира
имена особ, взявших ложи во всех четырех ярусах, но касса уже была заперта.
На плане значился громадный город — правда, в проекте — с внушительными зданиями, похожими на дворцы, с собором, с широкими улицами и площадями, носящими громкие названия, в числе которых чаще всего встречалось
имя Наполеона, тогдашнего императора французов, с казармами,
театром и разными присутственными местами, — и вместо всего этого Ашанин увидел большую, широко раскинувшуюся деревню с анамитскими домиками и хижинами, из которых многие были окружены широкой листвой тропических деревьев.
Теркин присел на пыльный диван, держа в руках пучок разноцветных афиш. Он уже знал, что в
театре идет «Мария Стюарт», с Ермоловой в главной роли, но захотел просмотреть
имена других актеров и актрис.
Труппа была весьма и весьма средняя, хуже даже теперешней труппы Михайловского
театра. Но юный фрачник-гимназист седьмого класса видел перед собою подлинную французскую жизнь, слышал совсем не такую речь, как в наших гостиных, когда в них говорили по-французски. Давали бульварную мелодраму «Кучер Жан», которая позднее долго не сходила со сцены Малого
театра, с Самариным в заглавной роли, под
именем «Извозчик».
В дворцовых залах, известных под
именем"Reduten-Sale", в фашинг давались маскарады высшего сорта. Тут эрцгерцоги, дипломаты, генералы, министры смешивались с толпой масок. Это напоминало петербургские маскарады моей первой молодости в Большом
театре и в Купеческом клубе — в том доме, где теперь Учетный банк.
В нем я узнавал актеров и актрис тогдашнего Нижегородского
театра: первый актер Милославский, впоследствии известный антрепренер на юге, и сестры Стрелковы (в романе они называются Бушуевы), из которых старшая Ханея Ивановна попала в Московский Малый
театр и играла в моей комедии"Однодворец"уже в амплуа старух, нося
имя своего мужа Таланова.
Этим способом он составил себе хорошее состояние, и в Париже Сарду, сам великий практик, одно время бредил этим ловким и предприимчивым ирландцем французского происхождения. По-английски его фамилию произносили"Дайон-Буссико", но он был просто"Дайон", родился же он в Ирландии, и французское у него было только
имя. Через него и еще через несколько лиц, в том числе директора
театра Gaiety и двух-трех журналистов, я достаточно ознакомился с английской драматургией и театральным делом.
И эта м-lie Delnord через два года в Петербурге поступила в труппу Александрийского
театра под
именем Северцевой, лично познакомилась с"суровым"критиком ее парижских дебютов, а еще через год, в ноябре 1872 года, сделалась его женою и покинула навсегда сцену. И то, что могло в других условиях повести к полному нежеланию когда-либо узнать друг друга — кончилось сближением, которое повело к многолетнему браку, к полному единению во всех испытаниях и радостях совместной жизни.
Это случилось уже через две-три недели после моего приезда. Мне понадобилось засвидетельствовать две доверенности на
имя моего тогдашнего приятеля князя А.И.Урусова для получения за меня поспектакльной платы из конторы московских
театров. И вот я по указаниям знакомых испанцев отыскал наше посольство, вошел во двор и увидал в нем бородатого, плотного мужчину, сидевшего под навесом еще с кем-то.
Вышло это оттого, что Вена в те годы была совсем не город крупных и оригинальных дарований, и ее умственная жизнь сводилась, главным образом, к
театру, музыке, легким удовольствиям, газетной прессе и легкой беллетристике весьма не первосортного достоинства. Те венские писатели, которые приподняли австрийскую беллетристику к концу XIX века, были тогда еще детьми. Ни один романист не получил
имени за пределами Австрии. Не чувствовалось никаких новых течений, хотя бы и в декадентском духе.
Имена таких актеров и актрис, как Ренье, Брессан, Делоне, сестры Броган, Виктория Лафонтен, принадлежат истории
театра. С ними ушли и та манера игры, тон, дикция, жестикуляция, какие уже нельзя (а может, и не нужно?) восстановлять. В тот же сезон (или одной зимой раньше) дебютировал и Коклен, любимый ученик Ренье, и сразу занял выдающееся место. Я тогда уже видал его в такой роли, как Фигаро в"Женитьбе Фигаро", и в мольеровских типах.
Теперь всех этих пьес уже и названий не припомнишь, а тогда, бывало, выведенных лиц по
именам в
театре называли и смеялись.
По желанию Евгении Львовны Дашковской я с первого же выступления в ее
театре переменила свою фамилию. Она же дала мне и новое театральное
имя, как это принято по большей части у артистов.
Домбрович заходит ко мне до обеда не больше двух раз в неделю; а в остальные дни я заезжаю в гостиный, приказываю Федору ждать меня около перинной линии и отправляюсь пешком к Александрийскому
театру, в переулок, как бишь он называется, такое смешное
имя… да, вспомнила, Толмазов переулок.
Вскоре, впрочем, она увидела, что казенная сцена не может удовлетворить ее самолюбию, ее жажде выдающегося успеха: она попала в театральную толпу, ей давали изредка маленькие роли в водевилях с пением, — что было далеко не то, о чем она мечтала. Горькое разочарование действительности не только не отняло, не уменьшило, но даже увеличило ее энергию. Она решила устроить свой
театр и послужить искусству, став во главе этого артистического предприятия, дабы через него составить себе
имя.
— Пожалуйста, будьте с ними построже, — говорил он через минуту, — мать и предшественницы ваши себе на голову избаловали девочек. Они ничего не знают, ничем не интересуются, кроме платьев, выездов в
театры и танцевальных вечеринок. Я не знаю даже, умеют ли они читать как следует по-русски, не говоря уже о другом. К сожалению, моя служба не позволяет мне заняться этим вопросом лично, a моя жена весьма слабая мать, обожающая детей. Так уж вы, mademoiselle, простите, не знаю вашего
имени отчества.
Стр. 30. Лелева(Юрковская, урожд. Лилиенфельд) Мария Павловна (1843–1919) — артистка балетной труппы; в 1870-х годах драматическая актриса Александрийского
театра (ныне Ленинградский академический
театр драмы
имени А. С. Пушкина).
Все так же, как и в его время. Когда ввалишься сюда"из губернии", сейчас же потянет в
театр — вон туда, на площадь, в то некрасивое приземистое здание без фасада против гостиницы"Метрополь", с невзрачным подъездом. Оно повито
именами Щепкина, Мочалова, Садовского, Шумского. Последний полтинник идет туда, особенно на первых порах, с художественного голода глухого губернского города, где нет даже постоянной труппы.
Стр. 49. Фиаметта — фантастический балет Л. Ф. Минкуса, поставленный в 1864 г. на сцене Мариинского
театра (ныне Ленинградский академический
театр оперы и балета
имени С. М. Кирова).
Когда они разговорились — за десертом — после завтрака на тему
театра, он всех знаменитостей видал, и в России и за границей, даже какую-то испанскую актрису, о которой они с Ваней никогда и не слыхали. Также и какого-то итальянского актера — тоже для нее совсем новое
имя.
Александр Васильевич был все это время поистине несчастным человеком. Одна война окончилась без него; другая подготовлялась, велась и завершилась тоже без него, а между тем оба
театра войны он знал близко и заслужил на них блестящее боевое
имя. Суворов рвался, как лев из клетки, подозревая всех в зложелательстве, интригах, подвохах.
— Я добьюсь того, что
имя Львенко не умрет в истории русского
театра! — говорила она сама себе и близким ей людям.
Труженица же искусства, получающая своей игрой толпу в этой великой народной школе, называемой
театром, заклеймлена печатью отвержения,
именем комедиантки, со стороны настоящих, подлых, низких, но чаще всего титулованных комедианток!
Вечер провел он в
театре, в одном из частных
театров, где то, что давали на сцене, казалось ему тусклою и тягучею повестью в лицах, с неизбежным пьяным разночинцем, говорящим грубости во
имя какой-то правды.